«Каждое здание имеет культурный аспект, и, если мы решаем его замечать, тогда мы рассматриваем здание как архитектуру».
Эндрю Бэллентайн. «Архитектура»
«Никакие теоретические институты не пояснят архитектуры. Архитектура по-прежнему синоним таинственности».
Константин Мельников (из дневников)
Несовершенство, которое таит в себе окружающий мир — а чаще и не таит даже, а радостно выставляет напоказ — несказанно раздражает обывателя. А для художника это несовершенство, напротив — вечный источник счастливого удивления. Случается, что в поисках таких «образцов несовершенства» он готов преодолевать множество препятствий, будь то пространство, время, заросли бурьяна на заброшенном кладбище или куча строительного мусора, перекрывающая вход во дворик расселенного дома в центре Москвы — очередной жертвы поклонников «совершенных форм»…
Художник Екатерина Рожкова не требует от формы заведомого совершенства. Наверное, поэтому ее так привлекают объекты так называемой «народной архитектуры». Для нее совершенно неважно, красивы или нет с точки зрения профессионала все эти, временами на редкость причудливые, постройки и конструкции. Они — уникальны, а значит — необходимы миру. «Я много ездила по Азии и Сибири. То, что я увидела в Киргизии, меня поразило. Я попала в фантастический пейзаж, застроенный мавзолеями, каждый из которых был неповторим. Строились они в разное время. Одни башни напоминали сталинские высотки, другие имитировали купола мечетей, третьи сочетали в себе признаки архаики и футуризма. Остов юрты из железных прутьев — и такая же по форме юрта, отлитая из бетона… Я все бродила между ними и думала о неизвестных авторах этих памятников. Бродский как-то об Азии написал очень точно:
«…когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал, Помни: пространство, которому, кажется, ничего Не нужно, на самом деле нуждается сильно во Взгляде со стороны, в критерии пустоты. И сослужить эту службу способен только ты».
Так появилась на свет серия этих, перенесенных на холсты, призрачных мавзолеев. Однако тема развивается. Екатерина Рожкова нашла продолжение этого мира на московских окраинах и пустырях. «Московские голубятни — еще один уникальный пример фантазии простых людей и уходящей натуры вообще. Сколоченные из старых дверей, оконных рам, кровельного железа, рабицы, они являют собой совершенно законченные объекты. И еще вот этот их волнующий „советский голубой“… Из трех главных народных красок они выкрашены именно им — не суриком (слишком бытовым) и не защитным зеленым (окись хрома), а именно этим, третьим цветом — жизнеутверждающим и позитивным… Голубятни же… ».
—
Екатерина Рожкова